Новости

— Дмитрий, расскажите, какими проектами вы заняты сегодня?

— Я занимаюсь разработкой нескольких проектов, один из них – это система беспроводной зарядки мобильных устройств. Кроме того, я занимаюсь проектами в сфере нанотехнологий, а именно разработкой солнечных батарей. Мы их производим фактически на принтере: туда вносится подложка из компонентов солнечных батарей, что в общем позволяет их делать достаточно дешевыми.

— Есть уже реализованные разработки?

— Пока большая часть в разработке, но мы уже сделали много опытных образцов, как, например, по солнечным батареям. В ближайшее время мы можем приступить к мелкосерийному производству. Есть большой интерес к нашему производству не только в России, но и за рубежом, в частности, в Индии. Мы планируем создать совместную компанию в Индии, где будет массово производиться данная продукция. Там это очень востребовано, 30% населения не имеют подключения к электроэнергии.

— В составе какой команды вы работаете?

— У меня в команде пять человек: это специалисты по электронике и приборостроению, которые разрабатывают оборудование для производства солнечных батарей, также специалисты-химики, которые проводят подготовку растворов и приготовление суспензии для дальнейшего распыления, и специалисты в области нанотехнологий – помогают наносить покрытие. Я назвал технологическую команду, а также есть специалисты по внешнеторговым операциям, т.к. много реактивов и оборудования закупаем за рубежом. Костяку команды около 5 лет, мы всегда работали как проектная группа, а компанию под нашу деятельность я зарегистрировал около года назад.

— Расскажите о вашем первом проекте?

— Самый первый проект был в 12 лет — это была система по сортировке мусора. Мне не нравился разбросанный мусор и много стихийных свалок. Я подготовил проект по переработке мусора. Однако эта индустрия оказалась невосприимчивой к инновациям, потребности я не увидел. Позже, в университете, были совместные проекты по обработке семян лазерным излучением и магнитным полем, но проект не получилось продвинуть.

— На каком этапе реализации сегодня ваши проекты?

— Если говорить о проекте солнечных батарей, то мы сейчас близки к мелкосерийному производству. Сейчас планируем изготовить около 1000 м2 на установке, которую сейчас мы заканчиваем делать. Далее мы хотим сделать несколько домов с солнечным питанием, для того чтобы показать что данная технология работает и что ее можно применять. Покажем во сколько это обходится и срок окупаемости.

Второй проект по зарядке для мобильных устройств — это более инфраструктурный проект. Предполагается, что станции беспроводной зарядки будут расположены в общественных местах (как например в аэропорту сейчас стоят Wi-Fi роутеры) и будут доступны для потребителя в радиусе 2 м. Для подзарядки на мобильный телефон достаточно будет поставить приемник в виде наклейки. Так, плюсы очевидны: отпадает необходимость искать розетку, ставить телефон на зарядку, у человека появляется больше свободы, если телефон на грани разрядки.

Есть еще проект по нанесению мембран, то есть ту же самую технологию печати из растворов мы применили для изготовления мембран, которые потом можно применять для очистки либо обессоливания воды. То есть по сути ряд мембран, к которым подключается электрический ток, проводят через себя воду, но не проводят соли. На выходе образуется вода с низким содержанием солей, которую можно использовать в сельском хозяйстве или даже как питьевую воду.

Пока больше ни на что времени не хватает, но есть еще задумки. В качестве идеи – беспроводная зарядка для электротранспорта, троллейбусов. Сегодня троллейбусы – в паре шагов от того, чтобы стать электротранспортом. Так, скоро на остановках могут стоять зарядные станции, и троллейбусы будут заряжаться пока заходят пассажиры.

— Все ваши идеи – на благо общества, наверняка вы имеете содействие от различных институтов локального сообщества. Это так?

— Если говорить об институтах, которые занимаются инновациями, то в целом это так.

Нам выделяют какое-то финансирование, пусть даже не всегда вовремя. Но проблемой является то, что с момента выигранного тендера деньги могут поступить через полгода-год или уже после выполненных работ. Текущих средств бывает недостаточно, чтобы все производить по плану. Для меня важен даже не столько размер финансирования, сколько своевременность, чтобы поддерживать цикл работ. Потому что, если я 3-4 месяца не буду платить зарплату моей команде, они просто разбегутся.

— Уже широко известное общественности «дело Лопатина» имело большой резонанс. Кто помогал Вам и поддерживал в этих событиях?

— Помогать обещали многие организации, но испугались данной ситуации и сказали, что если будет получаться, то они присоединятся.

В итоге, на мою защиту встало только Краснодарское краевое отделение общественной организации «ОПОРА РОССИИ», помогли обнаружить все нарушения норм закона.

-Расскажите нашей аудитории «из первых уст» Вашу ситуацию с таможней.

-Да, с таможней мы сталкивались регулярно, так как реактивы и оборудование заказываем за рубежом. При заказе реактивов бывает так, что мы должны делать заказ минимальной оптовой партией. При заказе очередного реактива выяснилось, что он канцерогенный, при длительном использовании вызывает раковые заболевания. Потому я стал искать замену растворителю, читал иностранные научные публикации на эту тему, и нашел такой растворитель, в свойствах которого было указано, что он не обладает высокой биологической активностью, не токсичный. Я заказал его в начале мая. И только спустя полтора месяца, в конце июня, он пришел в Краснодар, хотя обычно посылки идут 2 недели. Но к тому моменту я уже частично решил проблему, и не торопился идти оформлять и получать посылку. Тем более, что при оформлении предполагалось заполнение массы специальных документов. В этом я попросил помочь Дмитрия Самарского, руководителя комитета по инновационной деятельности краевого отделения «Опоры России», с которым ранее уже работал и доверял. Он рекомендовал мне специалиста по внешнеторговым операциям Виталия Катунина. Но поскольку Виталий был занят и мог мне помочь только через 2 недели, я решил его подождать. Но тут начались какие-то странные звонки с почты некой пожилой женщины, с просьбой забрать посылку пораньше, иначе их лишают премии, и много других доводов приводилось… На 6-й раз я не выдержал, пошел оформлять сам – но я не был готов, так как не изучил нюансы оформления этого вещества, ранее рассчитывая на помощь Виталия. Собрал те немногие документы, что имел на тот момент, и пошел в таможню. Таможенный инспектор дал мне бумаги, я минимально заполнил информацию по данному веществу и по целям заказа. Бумагу я отдал ему, и через 10-15 минут подошли сотрудники службы таможенного контроля для дачи объяснений. Я им все объяснил, как и для чего я покупал вещество. Они попросили подождать, и через некоторое время предъявили обвинение, якобы я изготавливаю наркотики, и должен выдать своих подельников. Они надели на меня наручники и перевезли в основное здание таможни.

Не то чтобы меня это шокировало, но я и подумать не мог, что доживу до такого момента. Там меня допрашивали до 23 ч. Дали дежурного адвоката. С правовыми вопросами я никогда ранее не сталкивался, но ощущение того, что адвокату выгодно, чтобы на меня завели уголовное дело, сложилось сразу. Меня всячески склоняли к различным подписям, предъявляли обвинения в мой адрес. Потом начали угрожать, что закроют на 48 часов в камере. Я слышал о таких случаях, когда люди после таких «48 часов» возвращались избитыми, и после таких увечий даже случаи летального исхода имели место быть…

Потому мне совсем не хотелось идти в камеру. И в конце концов я подписал явку с повинной, однако в тексте четко прописал последовательность своих действий, что я не был в курсе психотропных свойств этого препарата, несколько раз подчеркнул цели заказа. У меня отобрали ноутбук и телефон, и отпустили после 23 ч.

Где-то полтора месяца ничего не происходило, у меня подошли сроки командировки в Индию для демонстрации образцов солнечных батарей. Как и было запланировано ранее, в конце июля я уехал. Признаюсь, даже подумывал о том, стоит ли возвращаться, т.к. понимал, что это обвинение грозит сроком 10-20 лет. Но одномоментно перевезти людей и работу всего проекта туда было невозможно, потому я, конечно, вернулся. И где-то через 2 недели, в середине августа, когда началось следствие, меня попросили написать подписку о невыезде. Хотя назначенный мне следователь была адекватным человеком, но она не могла повлиять на ход дела, не могла его закрыть. Вначале я думал, что за неимением доказательств дело будет быстро закрыто: ведь у меня просмотрели ноутбук и телефон, провели обыск дома. также я добровольно прошел проверку на детекторе лжи, в ходе которого подтвердилось, что я никак не связан с наркотиками, их изготовлением и сбытом. За отсутствием таких доказательств, рассчитывал я, дело обязательно будет закрыто.

Но я понял, что дело близится к суду. Представитель Опоры Кубани Дмитрий Самарский порекомендовал мне адвоката Николая Остроуха, грамотного в таких вопросах. После следствия начались суды. Представители обвинения на суды по какой-то причине не являлись: не таможенники, не представители почты, — суды постоянно затягивались. И только через полгода, в начале июня, был оглашен приговор. Поскольку сторона обвинения не смогла представить никаких доказательств, то меня оправдали по статье «инкриминирование контрабанды». Полностью суд меня не смог оправдать, меня признали виновным по факту подготовки этого вещества.

Следует сказать, что в это же время, в конце июня, я заказал еще одну партию вещества, но не через государственную ЕМС-Почта России, а через филиал международной службы экспресс-доставки «ДЧЛ». Там было одно вещество, которое подпадало под ограничение, но там уголовного дела не было, мне просто на электронку прислали список документов для растаможки и получения разрешения от службы ФСКН. Такое разрешение я получил, и мы легально имели реагент на руках. Тут просто все было грамотно объяснено и проблем не возникло. Впоследствии стало ясно, и это подтвердили многие специалисты, что ЕМС нарушило международную конвенцию в том аспекте, что если внутри посылки есть запрещенное вещество в стране приема, то это должно определяться на таможне, и та должна выдать соответствующие документы для разрешения и получения.

— Как вы планируете решать эту проблему в будущем?

— Университеты заказывают реагенты через импортирующие компании, чтобы обезопасить себя, и в таком случае ответственность по ввозу лежит на таких компаниях. Импортеры всегда в курсе, что можно и нельзя ввозить. Но их сроки — порядка двух месяцев. А в условиях конкуренции и существования различных групп разработчиков по миру, с их приоритетом получения таких реагентов за неделю или иногда и трех рабочих дней, мы будем иметь существенное отставание по времени. Группы-конкуренты смогут патентовать результаты раньше и смогут приступать к производству.

На сегодняшний день я нашел наиболее оптимальный способ – это те же службы ДЧЛ, Американ экспресс. Вся ответственность лежит на перевозчике, они это проверяют. Если б я делал заказ на месяц позже, такой ситуации бы не произошло.

— На сегодняшний день ситуация завершена?

— Мне дали 3 года условно с возможностью выезда за границу, что меня устраивает просто потому что я могу продолжать работу.

— Как вы для себя формулируете свою миссию?

— Еще с детства было понимание, что объем ресурсов ограничен, а численность населения растет, и стоимость ресурсов будет постоянно расти. Для предотвращения этой ситуации нужно развивать энергосберегающие технологии, в т.ч. использование таких источников энергии как, например, солнце. Сегодня рынок предлагает солнечные батареи, которые при сроке службе 15 лет, имеют срок окупаемости 7-8 лет.

Мне же захотелось сделать продукт, который пусть работает 8-10 лет, но который бы окупился за 1-2 года. Людям проще планировать такие покупки.

Мы сделали такие солнечные батареи, которые относительно дешевы, их себестоимость ниже раз в 10 рыночной стоимости текущих предложений. Это где-то 10-15 долларов за квадратный метр. То есть получается, что для обеспечения среднестатистического дома, где живет семья из 4 человек, им потребуется 3-4 кВатта электроэнергии в среднем. Это потребует 30-35 м2 солнечных батарей для установки на крышу. Моя себестоимость будет 500-600 долларов, и при рыночной цене 1500-2000 долларов срок окупаемости в российских условиях будет около 2-х лет.

— Когда ваш продукт будет доступен для потребителя?

— Я думаю, когда все увидят, что это действительно работает. Надеюсь, что это произойдет в течение двух лет. Главное, чтобы американцы или китайцы нас не опередили.

— Благодарим за Ваши ответы. Желаем удачи в реализации Ваших проектов!

Источник: Пресс-служба ККО «ОПОРЫ РОССИИ»